26 августа Южная Осетия отметила 17-ю годовщину Дня признания независимости – скромно, без наплыва друзей республики и дорогостоящих мероприятий. Впервые после 2008 года в Цхинвал не приехали высокопоставленные гости из Москвы. С чем это связано?
Пожалуй, это единственное, за что зацепился глаз оппозиционных изданий. Как отметил оппозиционные ресурс «Чъребайы Хъæргæнæг», впервые после 2008 года официальные праздничные мероприятия не почтили своим присутствием высокие гости из Москвы или республик Северного Кавказа:
«Лишь дежурные протокольные поздравления от ведомств, но ни одного живого, искреннего рукопожатия. Впервые за семнадцать лет этот день прошел в полном одиночестве, что свидетельствует об оглушительном политическом вакууме вокруг (президента) Гаглоева».
Как отмечают наблюдатели, дело не только в этом. И без Гаглоева внимание российских друзей к югоосетинскому признанию убывало по мере того, как утрачивало политическую актуальность само событие. Теперь же на фоне войны в Украине дела 2008 года и вовсе «затерялись в архиве».
При Анатолии Бибилове гостей было уже заметно меньше, чем в бытность Леонида Тибилова, а при Алане Гаглоеве посещаемость и вовсе сошла к нулю.
Алан Гаглоев
Кроме того, как указывают инсайдеры, власти и не планировали празднование с размахом. В этом году они будут сосредоточены на другом празднике — 35-летии провозглашения независимости 20 сентября. Точнее, на приуроченном к празднику международном экономическом форуме «Горизонты инвестиций».
С какой целью руководство республики затевает форум, не вполне понятно. Никакой экономки или инвестиционной привлекательности здесь нет и в обозримом будущем не предвидится. Но это не значит, указывают спикеры, что у властей не может быть своих резонов: пустить Москве пыль в глаза, презентовать российским банкам новые проекты для совместного распила… Как говорится на интернет-странице форума, где можно оставить заявку на участие, «сегодня республика уверенно смотрит в будущее, создавая экономику, способную расти, привлекать инвестиции и быть открытой для мира».
Затянуть более-менее серьезных товарищей на этот, с позволения сказать, «экономический форум» не получится. Поэтому, как сообщают инсайдеры, решили прибегнуть к хитрости: приглашать будут на политическое мероприятие, посвященное 35-летию провозглашения республики, чтобы по приезде запихнуть гостей на экономический форум. Приглашать их дважды — один раз на признание, второй на самопровозглашение, понятно, не получится. Очевидно поэтому решили сосредоточиться на главном — на пиаре экономических успехов, а годовщину признания отметить скромно, в узком кругу соотечественников.
26 августа 2008 года
Собственно, в республике никто и ждал каких-то праздничных торжеств. День признания отмечается уже не так, как в первые годы после исторического решения Москвы. Он потихоньку превращается в рутину. Как отметили наблюдатели, в этот раз чтобы заполнить зал, где проходило торжественное собрание, пришлось сгонять бюджетников. Иначе президенту пришлось бы читать доклад в полупустом зале.
Первые годы после признания было по-другому. Республика преображалась на глазах. Возвращались беженцы, цхинвальцы с восторгом наблюдали автомобильные пробки на перекрестках центральных улиц, наводнивших город детей и девушек в ярких нарядах. Праздник жизни на руинах города. Начиналось новое время, которое обязательно должно было вознаградить их за стойкость и терпение.
Это пора коллективных мечтаний о том, какой будет Южная Осетия: государством всех осетин, экологическим раем, преуспевающей сельскохозяйственной страной… Повсюду говорили о том, как нужно обустроить республику…
С тех пор прошло 17 лет. Очевидно, уже должно было наступить то самое будущее, о котором мечтали после войны. И времени, и российских денег было предостаточно, чтобы обустроить хорошую жизнь для 30 тысяч человек на крохотной территории в 4,5 тысячи квадратных километров.
Читайте также Чем запомнился первый визит нового кремлевского куратора в Южную Осетию?В этом парадокс праздника — будучи исторической датой, он являет собой будущее, которое уже наступило.
Еще совсем недавно времени было только два: героическое прошлое и прекрасное будущее. А между ними некий промежуточный этап — не в счет времени.
Настоящее появилось, когда не ждали. Вдруг оказалось, что оно — главный враг Южной Осетии. В нем сконцентрировалось все то, что обесценивает жертвы прошлого и пожирает мечту о будущем.
Коллективный зверь с именами, фамилиями и должностями. Противостоять ему нет никакой возможности. За кого ни голосуй, кого ни назначай, они, как по злому волшебству, выстраиваются в человеческую многоножку и принимаются пожирать будущее своих соплеменников.
Эта многоножка начала собираться вместе с первыми российскими траншами на послевоенное восстановление. Вот как об этом рассказывал югоосетинский чиновник в 2011 году:
«Когда только начинался процесс восстановления, устройство шатровой кровли на многоквартирный дом в четыре подъезда стоило примерно 3 миллиона рублей. Наши, конечно, «химичили», накручивали сметы до четырёх с половиной или даже до пяти миллионов. Потом пришел российский спецстрой и сказал: это стоит тридцать миллионов! У нас как будто глаза открылись!».
Тем, у кого глаза по-прежнему закрыты, не остается ничего, кроме как уехать из республики.
Телеграмм-канал «Rajdian — [ӕ] (Алик Пухати)» описал эту историю в двух абзацах:
«26 августа Россия признала независимость Южной Осетии и Абхазии. Для Осетии это стало событием, о котором до войны 2008 г. невозможно было даже мечтать: признание со стороны государства — постоянного члена Совета Безопасности ООН. Для многих оно превратилось в символ новой эпохи, отправную точку для развития, роста населения, возвращения уехавших и притока новых жителей. Южная Осетия должна была стать общим государством для всех осетин, а дата признания воспринималась как день национального триумфа.
Однако говорить об этом празднике, не упоминая обратную сторону, невозможно. Сегодня в Южной Осетии проживает меньше людей, чем в 2008 г., то есть до признания её независимости Россией. Хотя логика подсказывает обратное: в условиях возросшей безопасности население должно было увеличиваться. Это парадоксальная и ненормальная ситуация. Если текущая демографическая тенденция сохранится, то через 15–20 лет праздновать будет уже некому и нечего».
Читайте также 10 лет договору о союзничестве и интеграции. Что он изменил в отношениях России и Южной Осетии?Как следует из текста — и с этими мнением соглашаются наблюдатели — отток населения времен конфликта не превышает или хотя бы сопоставим с нынешним.
С той лишь разницей, отмечают спикеры, что во время войны уезжать считалось делом зазорным, как бы малодушным бегством с поля боя. Теперь отъезд демонстративный, как пощечина властям, ни на что кроме воровства не годным.
Как сказал один из тех, кто твердо решил покинуть республику: он уезжает от пустоты. Из места, лишенного всякого смысла.
Переезжает в Донецк, где образовалась внушительная осетинская диаспора. Многие из уезжающих видят в прифронтовом городе будущее для себя и своих семей, которого больше нет на их мирной родине. Такое настоящее.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Мы не разглашаем имена авторов этой публикации из-за угрозы уголовного преследования по закону о нежелательных организациях в России